Европейское искусство в течение нескольких веков объединяло христианские конфессии. Барочные неаполитанские полотна ближе по стилю пышности неовизантийской храма московского, нежели сдержанному стилю настенной русской иконописи. Рождественские вертепы, тем не менее, — забава католическая. При этом один из скромных вертепов стоит сейчас в главном российском храме.К сожалению, на музейной выставке демонстрируют только фрагменты итальянских вертепов, так называемые презепе. Нет здесь тех барочных неаполитанских вертепов, которые относятся к тому периоду, когда любовь к искусному изготовлению сценок рождественских переросла у местной знати в настоящую страсть, стала поводом похвастаться богатством. Человеческая история хранит рассказы о неаполитанском князе, который украшал одежды игрушечных волхвов драгоценными камнями.Алмазов и рубинов нет на привезенных из неаполитанского музея Сан-Мартино рождественских фигурках, однако они кажутся драгоценными, настолько виртуозно и дотошно с точки зрения анатомии они выполнены, так натурально раскрашены. Мастера жанра не пожалели сил, вложили все умение в создание не только младенца в яслях, волхвов, ангелов и пастухов. Тонко выписаны звери: лошади, олени, коровы и собаки.С огромным увлечением неаполитанские мастера создали сцену «Таверна». Гостиница упоминается в Евангелие как то место, где святому семейству не предоставили кров. Таверна превращена в презепе в этакое многонаселенное и сатирическое изображение нравов. Мы видим толстых трактирщиц, торговок, разодетых злобствующих старух, молодых, симпатичных и старых алчных музыкантов. Все персонажи воспроизведены в миниатюрных скульптурах с удивительным сарказмом, без присутствия христианской терпимости. При этом во всем сквозит любовь к предметному миру. Тонко сделаны пуговки на сюртуках, кружева на юбках, складочки на чулках, даже струны на гитарах.